Писатель Дмитрий Горчев — пожалуй, самый талантливый петербургский мифолог, чьи мистическо-сатирические рассказы о Петербурге можно сравнить с повестями Гоголя или рассказами Зощенко, — в последнее время в основном живет в деревне в Псковской области и на демонстрации, по его признанию, не ходил с того года, когда была авария на Чернобыльской АЭС. Но на Митинг за сохранение Петербурга пришел и рассказал ЗАКС.Ру почему.
   
   — Вы не ходили на митинги и демонстрации много лет, а почему на этот раз решили прийти?
   — Потому что это касается лично меня. Меня вообще политика не интересует, просто люблю город Петербург. Есть некоторая система, в которую нельзя втыкать слишком тяжелый предмет. Если мне, например, в лоб какую-нибудь чугуняку приставить, то меня будет перекашивать. Равновесие очень хрупкое, и можно только слегка где-то чуть-чуть подкорректировать... Если бы он был метров 150, то было бы нормально, а так все сразу перекашивается, и "этому месту пусту быть", что называется.
   
   — Это равновесие чисто архитектурное?
   — Нет, это равновесие самого города, самой системы его, которая называется Питером.
   
   — Петербург вы считаете равновесным городом?
   — У города характер есть. Я прожил 10 лет в Питере, не очень, честно говоря, люблю центр и практически никогда туда не хожу, но тем не менее я очень сильно изменился за то время, пока живу в Питере. Далеко не у каждого города есть характер.
   
   — Почему в Москве такой небоскреб поставить можно, а в Петербурге нет?
   — Потому что Москва — мусорный город. Я когда-то его очень любил, в 80-х годах, когда это был тихий город такой, что-то оставалось от купеческого, от советского, можно было сидеть во дворе и пить портвейн. А сейчас я в Москве добегаю до того места, куда мне надо, и на поверхность больше не поднимаюсь, и не выхожу, потому что не могу там находиться больше одного дня.
   
   — Оба города — крупные мегаполисы. В Москве ведь тоже было равновесие. Почему же там оно разрушилось, а у нас нет?
   — Спасибо Владимиру Ильичу Ленину, который в свое время перенес столицу, и поэтому все деньги в Москве. А Питер всегда был бедный, безденежный. В результате получилось такое счастье. В Москве каждый перед соседом выпендривается: я поставлю 50 этажей — а я 70 этажей, а я вот тут еще Петра воткну... Потому что там, у кого бабки, каждый что считает красивым, то и строит. Бедность Питера — это самое большое счастье, которое ему выпало.
   
   — Одним из главных аргументов в поддержку "Охта центра" чиновники как раз называют то, что Газпром немало платит в бюджет города и это новые социальные объекты, новые дороги и так далее.
   — Не знаю, я не вижу. Дороги, говорите, ремонтируют... Я вот живу на "Удельной", и я вижу, там уложили плитку, через месяц содрали — и уложили новую плитку, еще через месяц опять содрали и уложили третью плитку… Это все распил какой-то.
   
   — Вы верите что небоскреб построят? Есть версия, что нет.
   — Да, я слышал, что он все равно провалится в болото, что технологий не хватит, что он развалится. Но это, как говорили в кинофильме, потерпи, дорогая, может быть, все обойдется. А вдруг возьмут и выстроят? Пускай он потом упадет, когда я помру уже, но построят.
   
   — По-вашему, состоятельно сравнение небоскреба с Эйфелевой башней?
   — Абсолютно нет. Знаете, я в Париже не был, не знаю, как она там смотрится, может быть, и хорошо. Но Питер — это же не Париж. Тут есть некоторые свои правила, стиль, гармония. Тут это как кроссовки с кринолином носить.
   
   — Как вам митинг? Вы знаете этих людей, которые выступали?
   — Борзыкина знаю, остальных нет. Меня вообще не интересует политика, я и фамилии нового псковского губернатора, например, не знаю. Вот знаю, что Обаме дали Нобелевскую премию.
   
   — Их речи вам показались убедительными?
   — Понятно, митинг есть митинг, надо говорить какие-то слова. Ведь не важно, что они говорят, важно поприсутствовать. Даже если небоскреб выстроят, мы тогда будем иметь моральное право подойти к этому зданию и высморкаться перед ним. Я смогу, например, когда-нибудь сына привести и сказать — вот, твой отец когда-то выступал против этого.
   
   — Вы бы смогли убедить Матвиенко и Миллера, если бы встретились с ними?
   — Нет. Потому что это бабки, о таких бабках не рассуждают. Ничего человеческого тут нет. Миллер, может быть, слезами горькими плачет, Валентина Ивановна тоже, может быть, ночами в подушку рыдает, как ей жалко такую гадость ставить, но здесь такие деньги, что это уже не обсуждается.
   
   — Но изначально именно этого проекта не было. Ведь они могли построить какой-нибудь другой объект, еще дороже, например подземный центр вышел бы еще дороже.
   — Если говорить о том же Миллере... не знаю, может быть, у него какая-то детская обида на этот город, может быть, его одноклассники били, и вот он решил городу показать такой вот средний палец.
   
   — А что вы думаете о заявлениях, что нельзя жить в музее, что на дворе XXI век и городу нужен прогресс?
   — Вообще центр Петербурга очень неудобно устроен для города XXI века — вот эти улочки какие-то узкие, на машине проехать невозможно. Надо все их разровнять, залить асфальтом и построить подземные парковки, манежи и прочее. Будет очень удобный город для проезда на машине.
   
   Почему-то наши соседи так не поступают. Я вот был в Вильнюсе, там вообще полная жопа с проездом, вот такие узкие улочки, и почему-то никто не расширяет, ничего не сносит. Сделали самое умное, что можно было сделать, — в старый город может заехать только тот, кто там прописан, остальные платят большие деньги и все ходят нормально по узким улочкам.
   
   — Вообще градостроительная политика в Петербурге вам нравится?
   — Мягко говоря, не нравится. Если бы я был террористом, я бы как раз пару зданий взорвал. Вот, например, где митинговали, — стоит торговый центр "Артем", который изначально должен был быть одной высоты, а построили выше, и теперь, например, с Тучкова моста не видно Князь-Владимирского собора. И с того же Тучкова теперь уже не видно Исаакия. В Коломне целый квартал развалили около Мариинки, там тоже ничего теперь нет.
   
   Что тут можно сделать? Революцию, не знаю, разве что. Давайте еще про выборы поговорим, мол, вот давайте выберем честных людей... Видел я этих депутатов.
   
   Я живу около Сосновки, там тоже со всех сторон подгрызают. Там вообще нельзя строить, а смотришь — раз домик появился, другой... А чиновники, если спросить, ничего не знают. Вот если привезти Валентину Ивановну, она скажет: "Ах, откуда такое безобразие?" Откуда, например, узнали про эту Биржу? Экая прямо неожиданность вылезла! Это всеми согласовано, держат нас за идиотов. Ну держат — значит и ведем себя как идиоты.
   
   Беседовал Михаил Шевчук