Петербургский поэт и критик Валентина Ефимовская подписала обращение православных деятелей культуры и искусства Дмитрию Медведеву, Владимиру Путину и Валентине Матвиенко, в котором резко осуждается строительство 400-метрового небоскреба для "Газпрома" в устье Охты, в надежде повлиять на людей, облеченных властью. С ее точки зрения, нужно всеми силами добиваться диалога с властью.
   
   – Почему вы решили подписаться под этим обращением православной общественности?
   – Мое желание было продиктовано тем, что я коренная петербурженка. У меня генетически передается из поколения в поколение образ старинного и исконного Петербурга. Я считаю, что это сооружение нарушит классический образ нашего города. Внесёт неприятные ощущения. В частности, для меня. На мой взгляд, выше наших православных соборов, выше шпилей, которые существуют в Петербурге, ничего строить нельзя. Согласно старинным, исконным, нравственным и православным традициям.
   
   – А что если газпромовскую башню увенчают православным крестом?
   – Это будет просто смешно. Это издевательство и над башней, и над крестом. Это будут американизмы, которые я терпеть не могу. Я не против, если эту башню перенесут на юг Петербурга. Но ее необходимо убрать из исторической перспективы. Если башня будет возведена на юге или на юго-западе, я буду только приветствовать ее строительство. В конце концов, красивых мест очень много.
   
   – Красивых мест действительно много, но руководители "Газпрома" хотят видеть башню именно на Охте. Как вы думаете, почему?
   – Наверное, есть какие-то амбициозные желания, чтобы продемонстрировать преимущество власти денег над всеми другими составляющими человеческого бытия. В частности, духовной человеческой составляющей.
   
   – С духовной составляющей всё понятно. Но духовность едва ли в силах прокормить. На дворе – экономический кризис, а "Газпром" гарантирует предоставить три тысячи рабочих мест!
   – Это проблема руководства города. Я думаю, три тысячи рабочих мест не спасут ситуацию. Лучше бы начали строить заводы. Я глубоко убеждена, что если бы поднимали наше исконное производство, то там было бы не три тысячи рабочих мест, а тридцать три. Лучше бы думали над этим. А три тысячи – это так мало, что не спасут нас ни от кризиса, ни от каких-то других проблем.
   
   – А то, что противники строительства башни наносят антигазпромовские лозунги на забор, которым окружена стройка, вас не смущает? Разве это показывает их готовность вести цивилизованный диалог с "Газпромом", Смольным и сторонниками небоскреба из низов, из простых граждан?
   – Я тоже против этих надписей. Это, конечно, смешно! Видимо, это делается за неимением других средств самовыражения. Необходимо создавать организации, выступающие против строительства "Охта-центра", и идти к властям. Разговаривать. Хотелось бы верить, что диалог еще возможен. Ученые, историки, геологи, священники должны привести свои аргументы непосредственно властям города и руководителям "Газпрома".
   
   – Вы сказали о том, что "Газпром" стремится продемонстрировать "преимущество власти денег над всеми другими составляющими человеческого бытия". Насколько вероятен в таком случае равный диалог между представителями научного сообщества и теми, для кого деньги имеют первостепенное значение?
   – Я думаю, в душе каждого человека, который даже любит деньги и считает, что рынок – это всё, все равно есть струны, которые могут откликнуться на зов и ученых, и священников, потому что по природе своей человек, если он христианин, имеет веру в Бога и нравственность. Веру в какие-то особые ценности, которые выше. Поэтому можно надеяться на то, что вздрогнут кое-какие струны. Также я убеждена в том, что ученым, выступающим против строительства, необходимо предложить властям альтернативный проект. Просто так прийти и сказать: "Мы не хотим", это, по меньшей мере, глупо. Представляя альтернативный проект, следует объяснить, почему лучше возвести её в другом месте и что мы, в принципе, не против башни как таковой. Я думаю, что после этого у руководителей возникли бы какие-то мысли.
   
   – Многих возмущает сегодняшняя градостроительная политика, проводимая в Петербурге. За примерами далеко ходить не надо. На Невском дома сносят, на Малой Морской, в центре, одно за другим появляются здания из бетона и стекла. Насколько уместно говорить о нравственности власти, которая это все одобряет?
   – Это ужас! Когда я увидела то, что происходит на Малой Морской, я сначала решила пойти в суд, потому что все мои предки пережили блокаду. Они спасали Петербург. Вот на Невском пятачке лежат их косточки, на Трамвайном проспекте в братских могилах покоятся, поэтому, я считаю, что это мое личное дело! Я плакала и думала, что умру от горя, когда увидела все эти разрушения. Правда, думаю, что у меня сил не хватит дойти до суда, но вот очень хотелось обратиться к властям и потребовать, чтобы они вспомнили, в каком городе мы живем. Хотя на Невском проспекте фасады восстанавливаются в прежнем виде. Меня это примирило. Я считаю, что это допустимо. Если на Малой Морской будет сделано то же самое и будут учтены исторические реалии, то, думаю, что все будет нормально.
   
   Конечно, есть такие разрушающиеся здания. По своей сути мне это не нравится. Но если они восстановят их хотя бы в прежних масштабах и традициях, то я с этим примирюсь.
   
   – Но ведь истинный дух Петербурга, таким образом, теряется. Насколько оправданна такая градостроительная политика в Петербурге?
   – Конечно, не оправданна. Настоящего петербургского духа уже нет. Неотреставрированные здания хранили этот дух. Обшарпанные здания с балконами и лепниной передавали петербургский дух, а вот этот новодел… Но приходится со всем смиряться, я начинаю потихоньку привыкать.
   
   – "Газпром", судя по всему, решил прибегнуть к новому методу воздействия на массы. Не далее как вчера некие Марат Козлов и Андрей Смирнов решили предложить горожанам голосование по sms – "за" или "против" небоскреба. Каково ваше отношение к этой идее?
   – Думаю, результаты будут сфальсифицированы. Тем более что это будет несложно сделать.
   
   – В частности, Андрей Смирнов заявил: "Интересно узнать, действительно ли большинство горожан против "Охта-центра" или на самом деле противниками являются 300–400 человек, которые в принципе против любых проектов, реализуемых в городе". Как вы можете прокомментировать это заявление?
   – А сколько нас, коренных петербуржцев, осталось? Да никого практически. Их даже по пальцам можно пересчитать. Они в эти 400 человек - противников "Охта-центра" – и попадут. Я имею в виду коренных петербуржцев. Не тех, которые приехали или родились здесь, то есть представляют первое поколение, у них все равно нет кровной связи с городом. Петербуржцы, на мой взгляд, это те, кто пережил блокаду, и те, кто отдал каплю крови, пота, сердца, любви этому городу. Как минимум каплю, а то и вовсе – всю кровь и всю жизнь. Таких немного.
   
   У некоренных петербуржцев нет связи с нашим городом, как и у руководителей Петербурга. Вот Валентина Матвиенко – из Шепетовки, она не совсем петербурженка, поэтому ей тяжело понять нас.
   
   – С другой стороны, вы можете понять жителей Охты, которые хотят, чтобы их район развивался? Например, им обещали провести метро.
   - "Газпром" - небедная организация. Пусть проведет им метро, а башню построит в другом месте. По-моему, это совершенно не связано. На мой взгляд, они должны развиваться другими способами. Пусть лучше им хороший завод построят по производству чего-нибудь нашего, отечественного.
   
   – Вы представитель творческой интеллигенции Петербурга. Творческие сторонники строительства башни утверждают, что "Охта-центр" - футуристический проект, в котором так нуждается наш город.
   – На мой взгляд, башня хорошо бы вписалась, если бы облик Петербурга был футуристическим. Я считаю, что его облик совершенно реалистический, конкретный и спланированный. У нас центр города по миллиметрам высчитан. Футуристическая башня совершенно не годится.
   
   – Башня Миллера - престиж страны. Готовы поспорить?
   - Ну какой же это престиж?! Я считаю, что это, наоборот, не работает на престиж, когда пытаются что-то повторить. Пусть они придумают что-то свое, новое. Дворец какой-нибудь особенный построят или терем. Мы же умеем. А небоскребы – это вторично. Я категорически против заимствований для такой страны, как Россия.
   Я живу в Московском районе и могу сказать, что город развивается. Да, хаотично. Нет плановой застройки. Каждый покупает кусок земли и строит разноэтажные здания, которые совершенно не стыкуются. Да, город должен развиваться, но в архитектурно разумных пределах. Сейчас у нас нет никакой архитектурной политики.
   
   – Петербуржцы уже буквально делают ставки – последует ли реакция Путина на многочисленные обращения противников строительства "Охта-центра". Вы возлагаете надежды на нашего национального лидера?
   – Конечно, хотелось бы, чтобы Путин как-то повлиял на ситуацию. Этот шаг сдвинул бы его в историческую перспективу бессмертия.
   
   Беседовала Александра Гармажапова