Марш за сохранение Петербурга, который пройдет в северной столице 8 сентября, будет направлен в том числе и против реализации скандального проекта "Охта-центр". Почему на Охте нельзя строить 400-метровый небоскреб, а также о перспективах противостояния этому проекту порталу Горзаказ.Орг рассказал член Совета по сохранению культурного наследия, заведующий сектором архитектурной археологии Государственного Эрмитажа Олег Иоаннисян.
   
   - Олег Михайлович, буквально на днях вы сказали, что в эту субботу на Марше за сохранение Петербурга вас не будет. Вы не могли бы пояснить, какие соображения вас удерживают?
   
   - Я поддерживаю идею этого марша, но на марш не пойду в данной конкретной ситуации: если бы в числе организаторов марша стояли "Живой город" и "Охтинская дуга", я бы не задумывался. Но поскольку здесь стоит "Яблоко"… Не потому, что я плохо отношусь в "Яблоку", наоборот - очень даже хорошо. Но само присутствие здесь политической структуры сразу превращает эту акцию из акции общественной в акцию политическую. В условиях, когда начинается предвыборная кампания, получается, что мы заведомо ангажируемся, а ангажироваться политически я просто не хочу и не считаю в этой ситуации возможным. Я не думаю, что возможности профессионального разговора - при всей той глухоте, которая идет со стороны наших оппонентов и властей - исчерпаны. Они не исчерпаны, и реакция ЮНЕСКО это показывает. Поэтому, по идее, нам нужно работать на этом поле. Если мы присоединяемся к акции, которая переходит в разряд политики, все эти усилия могут быть сведены просто на нет. Да, мы сами про себя прекрасно знаем, что политическая составляющая нас здесь не интересует, но мы поневоле ангажируемся. Вот именно поэтому я хочу оставить себе язык и руки развязанными и продолжать делать дальше то, что я и делал раньше.
   
   - Может быть, имеются, на ваш взгляд, какие-либо иные варианты диалога с теми, кто принимает такие судьбоносные для облика Петербурга решения, как реализация проекта "Охта-центра"?
   
   - Вообще все разговоры с нашими оппонентами имеют очень странную форму. Создается такое впечатление, что то, что говорим мы, те специалисты, которые не поддерживают идею строительства небоскреба для Газпрома и, более того, выступают против нее, - нас просто не слышат либо выдирают какие-то отдельные заявления без аргументации. То же самое происходит с обратной стороны: они делают какие-то заявления и пытаются это аргументировать, но все эти аргументы… Специалисту их легко разбить, но они на это не рассчитаны.
   
   Что нам постоянно внушают? Что город должен развиваться, и без Газпрома он развиваться не может. А кто возражает против того, что город должен развиваться? Кто возражает против того, что Газпром может помочь городу это делать? Никто не возражает. Делать упор только на один Газпром - это тоже глупо, потому что город, по идее, наверное, и без Газпрома бы выжил, если бы его вообще не было. Нет, если Газпром хочет помочь городу - конечно, это нужно приветствовать. Но почему это нужно делать за счет города?
   
   Дальше: нам говорят, что для того, чтобы шло дальнейшее развитие города, необходимо ему придать совершенно другой вид и изменить сознание. А надо ли менять менталитет петербуржцев? Он совершенно не затхлый. Вот то, что нам предлагают, как раз отливает известной затхлостью и, скажем так, абсолютной культурной невоспитанностью: "Если у нас не будет вот этой вот красивой игрушки, которую нам вот так вот хочется, то тогда… Мы вот с этой игрушкой, мы все понимаем, а вы - ничего не понимаете, вы серые, тупые и живете здесь вообще в каком-то болоте". А эта игрушка - для чего она нужна? И вот здесь г-н Миллер не скрывает, он неоднократно об этом говорил: она нужна, чтобы изменить наш менталитет. Им нужно показать, что пришли большие газпромовские деньги и они теперь хозяева Петербурга. А вы, господа, - вы должны к этому стремиться, подтягиваться, внушают нам. Но это все для того города. Это город интеллектуалов, который и в нищете, и без больших денег выживал. Это город, который был покинут, забыт, сидел в осаде, разрушался сам - но он выжил, и выжили не только здания. Вот этот вот петербургский дух - дух города культуры, города науки - он ведь остался неистребим. Да, меняются наши представления о культуре вообще, об облике культурного человека; действительно, это перелом эпох, и что-то происходит, но в Петербурге этот менталитет все равно остается. А нам предлагают менталитет банковского торгаша. Поэтому здесь, кроме желания этого капитала утвердить свой приоритет над городом, я не вижу ничего. Наш менталитет хотят поменять именно в пользу этого капитала. Это будет уже не имперский город, не город науки и культуры; это будет город другой империи. Башня выше собора, башня выше шпиля Адмиралтейства - это же просто-напросто кощунственно. Осваивайте, стройте Новый Петербург! Не ломайте то, что есть! Это психология оккупанта: мы захватываем город и мы утверждаем себя за счет того, что в городе есть. Получается, что Газпром вместе с чиновниками выступают в роли оккупантов. Оккупация идет на сей раз изнутри, чего в Петербурге ни разу не было. Нам предлагают новый символ города взамен самого города. И вот это уже наглость. Причем не просто наглость, это наглость совершенно необразованного, серого, болотного человека. Вот такой менталитет нам хотят навязать.
   
   - Безусловно, но почему в таком городе, как Петербург, с его духом, культурой и традициями, стала возможной подобная ситуация?
   
   - Расчет здесь, очевидно, на что, что город действительно во многом изменился, даже по социальному своему составу. Очень много людей - да сейчас, наверное, уже больше половины города - живет в спальных районах, уже там выросло, наверное, два поколения, которые в центре-то ни разу не бывали. И да, особенно для молодежи эта идея может быть привлекательной. На самом деле они и сами не знают, нравится им это или нет. Это та же самая игрушка. А города они просто не знают. Так, может быть, усилия направить в другую сторону? Мы слишком большой упор сделали на этом противостоянии. А если бы больше говорили о самом Петербурге, везде, на всех углах… Казалось бы, это делается. Значит, делается недостаточно. Нам нужно воспитать психологию петербуржцев. Вот этот вот дух петербургский, с одной стороны, живет в людях, а с другой - его нужно поддерживать.
   
   - Многие специалисты неоднократно говорили о том, что идеей небоскребов Запад переболел уже к 80-м года прошлого века, а нам здесь преподносят небоскреб как некое новаторство…
   
   - Действительно, от строительства небоскребов в исторических центрах, в исторических городах просто отказываются. В новых городах - ну тот же самый Гонконг, Шанхай - там они ничему не мешают. Нью-Йорк? Вся историческая прелесть Нью-Йорка именно в небоскребах. Он сложился - как архитектурный центр - именно как город небоскребов. И попробовали бы вы в Нью-Йорке сделать что-либо, что нарушало бы уже сложившийся облик города! Там бы жители города это встретили не просто в штыки. Там, кстати, население тоже очень пестрое, большая его часть люмпенизированна - и даже они, люмпены, восприняли бы это очень жестко. Вспомните, что произошло после 11 сентября. Город при всей своей лоскутности показал, что он на самом деле сплоченный. И мне кажется, что в Петербурге, несмотря ни на что, эта сплоченность тоже присутствует. Все-таки дух Петербурга никуда не ушел.
   
   - Тем не менее мы все прекрасно понимаем, что новые формы, новые идеи, безусловно, необходимы городу на любом этапе его развития. Как найти ту грань, которая отделяет совмещение старого и нового без поглощения первого вторым?
   
   - Если нам говорят, что уж никак без небоскребов нельзя - ну так ради бога, экспериментируйте. Но только не напротив Смольного собора. Ведь никто не говорит, что не надо вообще строить небоскребы. Хотите - стройте. Но идите в другое место. В конце концов, никто не говорил, что проект этого небоскреба - плохой. По-настоящему мы его оценить в общем-то еще и не можем, потому что это некая идея, которая постоянно меняется. Да, действительно, занятно. Но опять же: это все привязано к определенному месту. Идите в другое место - и разговор пойдет другой. Главный аргумент, который обычно следует, всем известен: это крупнейшая компания страны, а компания № 1 не может находиться на задворках и на окраине. А вот это уже совсем не аргумент. На самом деле компании № 1 в центре либо рядом с историческим центром должно быть очень неудобно. Потому что инфраструктура этой части города не соответствует потребностям такого крупного делового центра. И вообще: градостроительная логика развития крупных мировых торгово-промышленных центров - выносить подобные сооружения за пределы исторической части города. И не только потому, что публика протестует. Просто в центре находиться элементарно неудобно.
   
   - Кроме этого, учитывая особенности петербургских почв, можно утверждать, что подобные масштабные объекты могут оказаться просто небезопасными, не так ли?
   
   - Абсолютно так. Территория Петрозавода находится, простите, на тектоническом разломе. Когда я попросил археологические разрезы, а мне принесли вместо этого геологические… Мне нужен был разрез на 6 метров, а мне его дали на 300 метров. И знаете, мне стало не по себе. Все это стоит вот на таком пике, а их вообще опасно трогать и провоцировать, потому что это просто спровоцирует у нас, в Петербурге, землетрясение. На этой территории они были, но слабые. Так что в принципе сейсмическая ситуация для нас возможна. И такие ситуации очень опасно провоцировать.
   
   Кроме того, у нас под землей полно плывунов. У нас банальный подземный переход, который нужно делать, приводит к осложнениям. Вы помните, что произошло, когда строили подземный переход от Гостиного Двора в Михайловской улице, тогда еще улице Бродского, к гостинице "Европейская"? Так вот, гостиница просто затрещала. Дело в том, что плывун идет в одну сторону, перепускает воду и дальше движется непредсказуемо. Потом: у нас здание Нового Эрмитажа постоянно ползет в Зимнюю канавку. Опять же вспомните историю со станцией "Адмиралтейская". Часть Малой Морской просто затрещала, поэтому все это и было остановлено. Вспомните историю с Московской улицей, когда открывали станцию метро "Достоевская": да, плывун вроде бы шел в районе тоннеля метро, а здания затрещали в двухстах метрах от него. Поэтому любое внедрение в наш грунт должно сопровождаться сложнейшими геологическими и экологическими исследованиями. Готовы ли мы вот так вот забабахать вот эти огромные подземные пространства?
   
   Беседовала Елена МИНЧЕНОК